Иное небо
09 Сен 2011, Опубликовано: NataliАвторский рассказ Натальи П. Права на публикацию есть только у сайта Психология отношений. Копирование возможно только по письменному согласованию с администратором сайта.
Моя новогодняя елочка не сияет огоньками. Она не наряжена. Лежит пластиковая в коробке на шкафу и не увидит эту зиму. Она словно наказана за то, что мы с тобой не увидимся больше… Ты уехал в свою далекую страну (если идти пешком, шаг за шагом, как я шла к нашей любви) и такую близкую, если лететь самолетом. Ты не вернулся, как обещал, и я не люблю с тех пор твою страну, как не любят войну женщины, зная, как велик риск больше не увидеть любимых и родных…
Я не знаю, что почувствовало твое сердце, когда твой самолет поднялся в небо, но я знаю, что мое на несколько секунд остановилось, я была на несколько минут манекеном — безмолвным, без движения, без мыслей и даже на секунды без биения сердца. Таким себе манекеном со слезами на глазах, они размыли и небо, и твой самолет, и наши отношения, утопив все в забытьи сна. Но и сон не помогал — мне снились мы… Мой город обеднел на наши отношения. Парки не видели больше наших радостных глаз и не слышали моего счастливого смеха. Снег не ощущал на себе наших ног, и мои следы были для него такими же одними из многих обычных следов — по ним ходили другие и затаптывали, и через час их было не различить на снегу…
Кому интересно, что было между нами? Кому теперь расскажешь, что знакомства через друзей заканчиваются счастливо, как в сказке? Что впервые в жизни я поверила человеку, который даже не разговаривал на моем языке, жил в другом измерении и не думал, что зима превратится в сказочную историю…
Тетка моей подруги — Ася — уже много лет практиковала брачные знакомства с иностранцами и успешно выдала замуж не один десяток украинских невест. Иностранцы прилетали из таинственных далеких стран и увозили счастливых девушек в сказку. На самом деле я мало верила, что невесты, став женами, были так же жутко счастливы в чужой стране. Я не верила ни в тех женихов, ни в то счастье за рубежом. Как и оно не поверило в меня…
Той зимой Люка прилетел впервые в Украину, его французская душа захотела романтики. Уже полгода Люка общался с Верой, захотел ее увидеть вживую, тем более Вера постоянно приглашала его и расписывала прелести нашего родного города. Реальность оказалась немного четче надежд мужчины. Ася, как посредник, сказала, что такое бывает — зато поняли несовместимость сразу. Люке предложила еще невест на выбор — но Люке было интересно посмотреть достопримечательности. Он был немного расстроен, что встреча не сложилась в красивую историю любви.
Тетка Ася решила использовать все шансы на успех и пригласила меня в кафе пообщаться о том о сем (кроме агентства, она занималась косметикой и консультировала нас с подружкой). Я приехала, не подозревая о французе. Нас представили, мне Люка сразу понравился. По-русски он мог сказать несколько фраз — учил перед поездкой. Акцент делал слова смешными, и мы с Асей улыбались от души, слушая «русскую речь». Украинский Люке было не одолеть самому, но он попросил научить его хоть простым словам. Не заметив, что Ася испарилась в свое агентство, мы бродили по парку, потом грелись в кафе, смеясь, но отлично понимая друг друга. Мне нравились французские слова — я готова была слушать их, даже не понимая слов…
Но все же Люка объяснил, что его друг-француз уже три года счастлив со своей украинской женой, и Люка, живший последний год один, тоже захотел счастья.
Рассказал о Вере, о их переписке и разговорам по Скайпу. Что при их общении он не почувствовал «вот тут» — показал на сердце. А теперь чувствует — и показал снова. И я улыбнулась. И снег окрасился во все цвета радуги, и зима показалась волшебной, как в детстве.
Я поняла, что всегда были «мы» — на самом деле под одним небом, хоть и в разных странах. И мы похожи, и снег один на всех — так же оставляет отпечатки ног…
Мы гуляли всю ночь, а на следующий день Люка улетел — билет был куплен заранее, и он обещал своим немолодым родителям быть вовремя — отметить Новый год. Мы должны были проверить наши «вот тут», в области сердца, расстоянием. И Люка сказал, что прилетит снова. Скоро. А потом — я к нему.
Полгода тянулись, как жвачка, и каждый день письма по имейлу спасали наши души от боли расставания. Скайп давал возможность увидеться, слышать голос. И фото — его с родителями, его на лыжах, его на работе, мои на работе… Мне казалось, что я самая счастливая, что еще немного — и мы наконец увидимся, и радуга в небе возникнет в тот момент…
Осенью Люка обещал приехать — возьмет законный отпуск, оставит своих студентов и все дела и приедет. И хочет непременно посмотреть Крым, о котором много читал…
Его письма и фото я распечатывала и хранила в папке, на которой писала: «до приезда Люка осталось … дней». Мне было легко оттого, что впереди была перспектива. До этого виртуального романа мне мои прошлые кавалеры казались серым пятнышком на снегу — точнее, тенью… Студенческие отношения мне не были интересны, как моим подружкам — меня любил французский преподаватель, и мне так хотелось стать миссис Люка…
Я словно растворилась на полгода в учебе, как торт кремом, любовно смягчала занятия общением с Люкой, и сессии мне были по плечу. Мне не за что было переживать — я никогда не думала, что бывают в мире войны, в которых один участник — он же нападающий, он же жертва.
Уже в августе мне казалось, что осень слишком медленно приходит — готовит краски для зелени, что ли?.. И когда Люка в начале сентября сказал, что не сможет приехать — поменялись планы его руководства на работе по отпускам, осень рухнула на меня всеми опавшими листьями — тяжело, до боли во всем теле. Я пила валерьянку и старалась не думать о предстоящей зиме. Мое сердце ныло и говорило что-то, чего я не могла слышать никак — не готова была. И учеба меня раздражала своей непрекращаемостью, и романы подружек… И парк, в котором мы гуляли с Люка, я стала обходить стороной…
До зимы шли самые темные, хмурые и неинтересные дни в моей студенческой жизни… Я ждала зимы — Люка сказал, что ему снова хочется приехать, как тогда, увидеть мои смеющиеся глаза, поваляться в снегу в парке. На месяц я полюбила парк снова — высматривала, что бы еще Люка мог там не заметить, и показать по приезде как новинку…
После звонка Люка в октябре я вычеркнула этот месяц из всех календарей в своей квартире. Люка сказал немного слов, но для меня было много: он не увидит больше парка, наших следов на снегу, листьев, упавших ему на воротник, неба, одного на нас; Крыма; вычеркнутых октябрей в моих календарях, папки с его фото и письмами, сожженной на кухне, под выпитую вместе с подружкой бутылку французского вина… Он не увидит моих слез и моих глаз, сияющих от счастья, не услышит моего голоса и моих слов-признаний в чувствах. Он встретил давнюю знакомую у себя на родине и просто рассказал ей о поездке в Украину. Она хотела услышать еще об этой стране. И он снова рассказывал. Она была тоже одинока, и просила его совета, и он не смог больше быть один там, с рассказами, он не мог и приехать, но он и не звал меня… Она была рядом — и она была его давняя любовь. И они были под одним небом.
Я боялась предстоящей зимы — особенно снега, который мог выпасть со дня на день. Я не видела красок природы последние полгода. Я боялась увидеть и не увидеть их на снегу. Елку решила не доставать со шкафа. Праздновать не хотелось, но еще больше страшило одиночество в ночь, когда Люка был не один.
Снег выпал, не спрашивая, и был белым. Просто белым. И меня осенило: новый снег, белый, новый год, без старых мыслей и чувств. Главное — новыми свежими мыслями и действиями накрыть старые, как снег землю, и все будет хорошо. И придет новая жизнь.
Подруга позвонила и предложила праздновать в ее компании Новый год, будут интересные люди, и кто знает, во что выльется этот новый снег…